Из книги "Шахматная композиция 1977-1982".   В. Руденко, В. Чепижный

Одним из наиболее сложных в современной композиции является вопрос определения степени оригинальности конкретной шахматной задачи. Несмотря на почти столетнюю историю развития существующих школ и направлений задачной композиции, до настоящего времени так и не удалось выработать четкие, общепризнанные критерии оригинальности произведений.

В «Шахматном кодексе СССР» вопросам приоритета и оригинальности композиций посвящен специальный раздел. Там, в частности, предложено различать понятия полного, частичного и идейного предшественника. Однако приведенные в кодексе определения слишком общи, чтобы ими можно было руководствоваться в конкретной ситуации. Бесспорны только случаи полной тождественности сравниваемых задач, когда задача, более поздняя по времени публикации, из-за наличия полного предшественника лишается права на существование. В тех же случаях, когда сравниваемые задачи близки по схеме или идейному содержанию, но «криминального» сходства установить все же не удается, говорят о наличии частичного или идейного предшественника. Чаще всего это сопутствует задачам со сложным и относительно новым авторским замыслом. Мы уже привыкли к тому, что в любой задаче в качестве строительного материала обязательно используются отдельные элементы, идеи, когда-то и кем-то открытые впервые, являвшиеся на определенном этапе развития композиции самостоятельными темами (скажем, комбинации Гримшоу, Плахутты, механизмы положения и т. п.). Сейчас никому в голову не придет на этом основании хотя бы в малейшей степени усомниться в оригинальности авторского замысла. Но стоит только композитору вместо привычного, апробированного «кирпичика» использовать в задаче какой-нибудь нестандартный, еще не серийный «блок», тут-то и заходит речь о частичных и идейных предшественниках. Причем ничего позитивного в употреблении этих весьма неопределенных терминов не содержится — главным образом одно отрицательное эмоциональное воздействие на автора задачи. Попутно судья (критик), бросив тень на новую задачу, развязывает себе руки: теперь оценка ее может быть произвольной. Особенно неуместным представляется нам термин «идейный предшественник». Развитие композиции как искусства определяется не только открытием новых идей, но и их всесторонней, более глубокой и совершенной разработкой всеми композиторами. Поэтому претензии идейного порядка просто противоречат здравому смыслу. (Абсурдно, например, относить задачи тематических конкурсов к произведениям второго сорта!) Совсем другое дело — создание в конкурсах «условий наибольшего благоприятствования» для произведений с совершенно новыми, оригинальными идеями, замыслами!

Отсутствием общепризнанных критериев оригинальности произведений нередко объясняются непроизвольные ошибки со стороны даже опытных арбитров при оценке конкурсных задач различных стилей. Так, при отборе задач в один из «Альбомов ФИДЕ» международный арбитр, видный представитель чешской школы посчитал неоригинальными и исключил из рассмотрения все стратегические трехходовки на популярную тему освобождающих жертв белого ферзя (для коня). Свое решение он мотивировал существованием ряда задач более ранней публикации, в которых идейные варианты завершались после жертвы белого ферзя правильным матом белым конем. А в вариантах сравниваемых с ними стратегических трехходовок совпадали три структурных элемента из четырех (вторые ходы белых и черных и матующий ход). Причем различие в четвертом элементе, заключавшееся в несовпадении тактических ослабляющих моментов первого хода черных, по мнению арбитра, несущественно, не компенсирует «неправильность» матовых картин и не является достаточным условием для признания самостоятельности произведения.

Сторонники стратегического направления, в свою очередь, зачастую подвергают сомнению оригинальность «чешских» задач со слишком схожими, на их взгляд, комплексами матовых позиций, особенно при тактически малонасыщенной игре в идейных вари­антах.

В то же время у приверженцев обоих направлений нередко наблюдается единодушие в критической оценке одновариантных многоходовок логического стиля, отличающихся от уже известных несущественными, с их точки зрения, изменениями подготовительных планов.

Следует отметить, что у специалистов логического и чешского направлений сложился достаточно осторожный и гибкий подход к оценке произведений, в той или иной степени совпадающих с ранее опубликованными. Напротив, в стратегической школе наблюдаются завышенные требования к признакам оригинальности композиций, вызванные, очевидно, значительно большим (на данном этапе развития) по сравнению с другими направлениями кругом разрабатываемых идей и механизмов и в еще большей степени фактическим отсутствием стройной теории этой школы.

Подобное положение может послужить тормозом для дальнейшего развития не только стратегического направления, но и всей шахматной композиции.

Весьма важным нам представляется и другой аспект данной проблемы, тесно связанный с творческим ростом молодых композиторов. Чтобы более или менее успешно конкурировать с опытными проблемистами, начинающий составитель вынужден сразу же браться за сложную современную тематику. В лучшем случае он вступает на этот нелегкий путь, освоив теоретические основы различных школ и направлений композиции. Однако отсутствие практической работы над чешской, логической и ортодоксальной стратегической тематикой делает его творчество уязвимым как в техническом, так и в художественном отношении. Известно, что работа над задачами с правильными матами кроме оптимального использования шахматного материала прививает вкус к красивым и экономичным матовым позициям; над задачами логического стиля — к четкости и лаконичности выражения авторского замысла; над задачами стратегической школы — к широкому использованию тактических идей и разнообразию механизмов, идейной цельности произведения. Очевидно, все это должно являться обязательной программой подготовки и совершенствования молодого композитора (об этом свидетельствуют творческие биографии выдающихся шахматных композиторов).

Представим, что молодой автор решил пройти эту школу. Что его ждет на этом пути? Упреки в эпигонстве или даже обвинение в плагиате. Это может не только отбить у него охоту «сидеть за партой», но и вообще отвратить от шахматной композиции.

Исходя из вышеизложенного, авторы данной статьи предприняли попытку определить важнейшие критерии оригинальности шахматных задач, которые могли бы послужить ориентирами как для арбитров, так и для композиторов, особенно начинающих.

Предложенные критерии можно разделить на общие, равноценные для всех существующих школ композиции, и частные, связанные со специфическими особенностями каждой из этих школ.

К числу общих критериев можно отнести:

1)      изменение схемы при близких замыслах,

2)      добавление нового тематического варианта,

3)      введение (изменение) тактического содержания в идейные варианты.

Изменение схемы при близких замыслах

Добавление нового тематического варианта

Введение (изменение) тактического содержания в идейные варианты

Введение тематической угрозы

Введение тематических ложных следов

Введение механизмов перемены